Библейские сведения о том, что израильтяне «построили фараону Пифом и Раамсес, города для запасов», имеют под собой историческую основу, потому что названия этих поселений содержатся во многих надписях. К тому же, месье Навилль сумел довольно точно определить место их расположения. Несомненно, название «Пифом» произошло от египетского Па-(или Пер-)Итемет, или «дом бога Тема». Он располагался в области, названной в надписи Чеку, или Чекут, расположенной в западной части Вади Тумилат. На этом месте находятся руины, которые арабы называют Телль эль-Масхута.
Здесь месье Навилль нашел несколько помещений, хорошо сложенных из глиняных кирпичей. В них, очевидно, хранились зерно и припасы для тех, кто собирался совершить путешествие в Аравийскую пустыню. Хотя, возможно, это был опорный пункт, где до тех пор, пока ее не смогли доставлять более привычным способом, хранилась дань, привозимая в Египет из Сирии и Палестины. Самые поздние вещи, найденные в Пифоме, датируются эпохой правления Рамсеса II. Следовательно, можно предположить, что именно он и был строителем этого города. Конечно, вполне возможно, что на этом месте располагалось более древнее поселение, но именно Рамсес II построил здесь мощный город, который намного позже превратился в известные нам руины. Таким образом, согласно сведениям, содержащимся в Библии, о том, что израильтяне построили угнетавшему их фараону город Пифом, и памятникам, найденным месье Навиллем и гласящим, что Рамсес основал Пифом в «устье Востока», (иначе говоря, это и есть пограничный город, расположенный к востоку от Гошена, в котором жили евреи), становится совершенно понятно, что отрабатывать барщину израильтян заставил не кто иной, как Рамсес II.
Но в Библии также говорится о том, что евреи построили и город для запасов Раамсес. Здесь, несомненно, имеется в виду Танис, библейский Зоан, Сан арабских или Сехет Джанет, иероглифических надписей. Нужно заметить, что библейская фраза «поле Зоана» (Пс. 78:12, 43) точно соответствует египетскому названию Сехет Джанет, «Поле Джанет». Евреи считали Зоан очень древним городом. Это можно доказать тем, что в Числах (13:22) говорится: «Хеврон был построен за семь лет до Зоана в Египте».
Танис — очень древний центр. Найденные там памятники Пепи I доказывают, что он был крупным поселением уже во время правления VI династии, то есть около 3233 г. до н.э.11 История Таниса известна лишь частично. Но цари XII и XIII династий вели там активное строительство. Многие из них возводили свои огромные статуи в наиболее почитаемых храмах. Впоследствии там утвердились гиксосские цари. Они присвоили сфинксов и другие памятники, установленные их предшественниками.
Сети I первым из царей Нового царства, судя по всему, понял огромную стратегическую важность этого города для египтян, которые стремились сохранить свое господство над Палестиной. Он впервые занялся благоустройством этого центра, так как представители XVIII династии пренебрегали им, потому что в их сознании он ассоциировался с гиксосами.
Рамсес II, следуя примеру своего отца, хорошо понимал важность Таниса и сделал много для того, чтобы восстановить этот город. Он отреставрировал и частично перестроил старые храмы, укрепил стены, значительно усилив каждое звено укреплений. Он разбил сады и основал (или восстановил) храм в честь богов Амона, Птаха, Хармахиса и Сутеха. Рамсес сделал этот город столицей всей страны. Он присвоил множество статуй и других памятников, установленных его предшественниками, и поставил повсюду свои, превратив Танис в соперника Фив.
Некий Панбаса посетил Танис. Он назвал его «городом Рамесу-мери-Имена», то есть городом Рамсеса II. В письме к другу он говорит: «Нет ничего в Фиваиде, что может сравниться с ним»12. Именно Рамсес II преобразил город, поэтому его имя стали добавлять к названию поселения. Когда египтянин говорил о «Па-Рамесу», то есть дворце или храме Рамсеса, он, как правило, имел в виду всю страну как личное владение царя. Стоит вспомнить, что Рамсес II был в Танисе, когда согласился подписать предложенный царем хеттов договор. Именно отсюда он наблюдал за развитием событий в Палестине и Сирии и правил своей страной.
«Город для запасов Раамсес», без сомнения, не что иное, как Танис, или Па-Рамесу, или Рамсес много строил в Египте, и то бедственное состояние, до которого были доведены евреи и которое так ярко описано в Библии, вполне соответствует условиям существования иноземцев, отрабатывающих для царя барщину в Дельте.
Именно Рамсес II построил стену от Мемфиса до Пелусия для того, чтобы оградить Египет от орд семитов. Он же, определенно, проводил какие-то работы по удлинению или углублению канала, предназначенного для того, чтобы соединять центральную часть Дельты с Красным морем. Все эти работы, несомненно, требовали привлечения огромного количества рабочих рук и невероятных физических усилий. Скорее всего, от этого и страдали израильтяне. Таким образом, можно не сомневаться: период великого угнетения, описанный в Библии, пришелся на правление именно Рамсеса II, а работы, в которых участвовали евреи, были связаны с перестройкой города Таниса и основанием пограничной крепости Па-Тему, или Пифома.
Правда, хотя и в Библии есть указания на то, что исход произошел именно в период правления XIX династии, появляется ряд трудностей, которые не так-то легко объяснить. В первых стихах начальной главы Исхода говорится о том, что «умер Иосиф и все братья его и весь род их» и что «восстал в Египте новый царь, который не знал Иосифа», и притеснял Израиль. Становится совершенно понятно, что угнетение и исход произошли уже после смерти Иосифа. Но из сорок пятого стиха сорок первой главы Бытия мы узнаем о том, что фараон, назначивший Иосифа на высокий пост и всецело доверявший ему, назвал его «и дал ему в жену Асенефу, дочь Потифера, жреца Илиопольского».
Имя «Цафнаф-панеах», несомненно, соответствует египетскому
«Сказал этот бог, и он (Иосиф) пришел в жизнь». Из-за выпадения букв d и r при быстром произношении эта фраза превратилась в Дже-па-нече-иу-эф-анех. Однако это имя не содержится в египетских надписях. Правда, оно очень похоже на другие, составленные по тому же принципу, например, Джед-Птах-иу-эф-анех («Сказал Птах, и он пришел в жизнь»), Джед-Имен-иу-эф-анех («Сказал Амон, и он пришел в жизнь») и т. д. Имя «Асенефа», возможно, образовано от египетского «Принадлежащая Нейт». Потифер же, несомненно, это
«Дар Ра». Но все эти имена были распространены в период правления XXII и XXVI династий и не встречаются в надписях, относящихся к более ранним эпохам. Таким образом, следует признать, что первые стихи Исхода и сорок пятый стих сорок первой главы Бытия были написаны в гораздо более позднее время, чем само библейское описание исхода евреев из Египта.
Дата переселения евреев из Египта и тот маршрут, по которому шли дети Израиля, стали предметом бесконечных дискуссий. Ни одна из выдвинутых в процессе обсуждения теорий не снимает библейские несоответствия. Мы уже говорили о том, что исход произошел около 1270 г. до н.э., но другие исследователи предлагают иные даты: 1314 г. до н.э. и 1335 г. до н.э. Первый вариант принадлежит Лепсиусу, а второй — доктору Малеру, заявившему о том, что это произошло в четверг, 27 марта 1335 г. до н.э. Профессор Марти пишет следующее о датировке доктора Малера: «Малер относит исход к 27 марта 1335 г. до н.э., четвергу, так как за четырнадцать дней до этого произошло полное затмение солнца. Этот расчет основывается на талмудической дате, которая относит тьму, упомянутую в двадцать первом стихе десятой главы Исхода, к первому дню месяца нисана и объясняет, что этот день, как и 15 нисана, был четвергом. В самом деле, в двадцать втором стихе десятой главы Исхода говорится о тьме, продолжавшейся в течение трех дней. Но Малер заявляет, что об этом промежутке времени речь идет не в двадцать втором, а в двадцать третьем стихе и нужно данное упоминание лишь для того, чтобы объяснить, насколько сильным и ужасающим было произведенное на жителей Египта впечатление от тьмы… поэтому никто не осмелился выйти из дома в течение трех дней. Подобно этому в пятом стихе пятнадцатой главы Бытия затмение помогает Авраму посчитать звезды до заката, а затем позволяет ему определить дату завета».
Израильтяне, как известно, жили в Гошене, в той части Дельты и Вади Тумилат, которая находится между Зака-зиком с севера, Бельбесом (возможно, это и есть древний Фарбетий) с юга и современным Телль эль-Кебиром на востоке. Известно, что на восток они шли вдоль Вади Ту-милат. Они могли двигаться по двум путям: один шел по дороге, ведущей в Танис, а затем — в Средиземноморье и Сирию, а другой лежал восточнее и проходил через область Рамсеса к северной части Красного моря, которое предположительно простиралось тогда почти до современного города Исмаилия.
Многие египтологи и теологи считают, что, дойдя до Суккота, который некоторые отождествляют с Чекутом, иероглифических текстов, и его столицы Па-Тему, или Пифома, они направились в пустыню Ефам, а затем повернули на юг, в то время как другие уверяли, что они должны идти на север. Приведенная выше точка зрения соответствует сведениям, содержащимся в Библии, согласно которой Моисей получил от Бога приказ: «Скажи сынам Израилевым, чтобы они обратились и расположились станом пред Пи-Гахирофом, между Мигдолом и между морем, пред Ваал-Цефоном» (Исх. 14:2). Однако абсолютно точно локализовать эти места невозможно, хотя не следует сомневаться в том, что во время создания Библии эти пограничные города или крепости были хорошо известны. Если предположить, что израильтяне пошли на юг, то они вполне могли направиться в ту часть пустыни, которая расположена к югу от Горьких озер и озера Тимсах. Согласно другой точке зрения, они пересекли Красное море немного к северу от современного города Суэц.
Самую смелую теорию маршрута исхода предложил Бругш, который, начав путь израильтян из Гошена, отправил их в Танис через «поля Зоана» в крепость, названную в египетских текстах и отождествленную с пустыней Ефам. Затем они прошли через «Мигдол», то есть Мигдол, находящийся недалеко от Пелусия, а после этого по какой-то дороге, расположенной недалеко от Сирбонийского болота, проследовали мимо Пи-хахирота, который, по мнению Бругша, соответствует «пропастям» или «ямам» Сирбонийского болота.
Описанный здесь маршрут в целом совпадает с тем, по которому двигались путешественники из Египта в Сирию и наоборот. Но израильтяне получили особое указание не пользоваться этим путем. Причина этого очевидна — беглецы пошли бы прямо в сторону ряда крепостей, которые располагались вдоль восточной и северо-восточной границ Египта. Им же было необходимо по возможности избегать этого. К тому же, слово «мигдол» обозначает «крепость» или «укрепленное место» и мы не знаем, о каком именно «мигдоле» идет речь, так как в Египте их было много.
Собрав все сведения о стране Гошен и земле Рамсеса, можно предположить, что переход через Красное море мог произойти не севернее озера Мензалех и не южнее Суэца. Что бы они ни переходили, озеро или море, оно было расположено далеко от восточной части Вади Тумилат. Нет необходимости напоминать, что во время исхода Средиземное и Красное моря были соединены рядом озер, или болот, или лагун, поэтому вполне логично было бы предположить: израильтяне направились в пустыню, намереваясь перейти через озеро Тимсах, расположенное относительно близко от Вади Тумилат, а затем — через само Красное море.
В Книге Исхода водное пространство, которое должны были пересечь евреи, называется «Ям Сурф», «море тростника». Море они так никогда не назвали бы. Несомненно, что они дали такое название этому водному пространству, так как оно было очень протяженным и покрыто тростником. Все это указывает на то, что речь здесь идет об озере Тимсах. Оно питается водами Нила, а значит, там в любом случае должен вырасти тростник. «Озером тростника» Красное море ошибочно называли более поздние авторы, ничего не знавшие о географии Суэца. Они читали о том, что евреи пересекли широкую водную полосу, и решили, будто в тексте имелось в виду Красное море, так как не знали, что в этой части мира есть еще какие-то водные объекты.
В последние годы появилось несколько новых теорий исхода. Но многие из них — всего лишь модификации старых. Иногда возрождаются старые предположения. И старые, и новые теории обычно создаются людьми, плохо знающими ту область, которую они пытаются обсуждать или описывать, или те условия, в которых происходили связанные с бегством евреев из Египта события.
Бесполезно утверждать и то, что Мисраим, из которого ушли израильтяне, не Египет, а какая-то страна к востоку или северо-востоку от него. Все археологические находки, обнаруженные в течение последних нескольких лет, указывают на то, что Мисраим, о котором идет речь в Исходе, — это Египет и ничего кроме Египта.
Мнение месье Навилля, касающееся Гошена и маршрута исхода, которое он недавно начал отстаивать, заслуживает внимательного изучения, так как оно основывается на результатах раскопок, проведенных им в Вади Тумилат, где ему удалось открыть город для припасов Пифом. Он отнесся к теме исхода и локализации городов, упомянутых в Библии, с необходимым вниманием и осторожностью и не преувеличил факты, на основании которых сделал свои выводы.
При современном состоянии египтологии невозможно разрешить трудности, с которыми связана проблема исхода, но автор, поддерживающий точку зрения месье Навилля и сэра Уильяма Даусона, считает, что если рассматривать проблему, придерживаясь определенной позиции, то израильтяне могли бежать из Египта в пустыню Ефам как можно быстрее единственным способом — перейдя озеро Тимсах. По поводу того, как им удалось сделать это, у него нет определенного мнения.
