Рамессу, или Рамсес III, Рампсинит Геродота — сын Сет-нахта. В течение непродолжительного времени он был соправителем своего отца. Его «хоровы» имена: «Могучий бык, величайший из царей» и «Могучий бык, возлюбленный Маат, возродитель Обеих Земель». Сам он называл себя «Властелином святынь Нехбет и Уаджет, могущественным праздненствами, подобно Та-Тенену, золотым Хором, могущественным годами, царевичем, защитником Египта, покорителем чужих земель, завоевателем сати (азиатов), покорителем ливийцев, увеличителем Египта» и т. д.
Юность Рамсеса III, должно быть, прошла на фоне бесконечных восстаний и кровопролитий, так как в описании его правления, содержащемся в папирусе Харрис, за кратким рассказом о его восшествии на престол сразу же следует беглое изложение двух или трех его походов против племен ливийцев и их союзников. О себе он пишет: «Назначил он (то есть его отец Сет-нахт) меня наследником на троне Себа. И стал я устами начальственными, земель Кемет и правителем всей страны до пределов ее.
Упомянутые выше народы и их союзники, судя по всему, прежде чем отважиться напасть на Египет, долго готовились к войне. Возможно, Рамсес III даже не пытался помешать их приготовлениям, хотя сам собирал большое и сильное войско, которое должно было обеспечить Египту победу. Однако враги были очень сильны. К тому же они пытались привлечь на свою сторону не только родственные племена, но и обитателей Дельты и земель, располагавшихся между Египтом и Сирией.
На пятом году правления Рамсеса III союзники, во главе которых стояли Дид,
Машакен, напали на Египет. Но их руководители потерпели поражение и вынуждены были смотреть на то, как египтяне калечат двенадцать тысяч их мертвых воинов. Войско Рамсеса III захватило множество пленников. Царь говорит нам, что многие из них стали служить ему. Этих людей он назначил на гарнизонную службу в крупных городах Египта.
Спустя три года, то есть на восьмом году правления Рамсеса III, на северо-восточные рубежи Египта напал союз народов и племен, среди которых были пуирсати, или филистимляне, а также народы Крита, Кипра и северного побережья Средиземного моря. Они решили атаковать Египет так, чтобы нападение с моря сопровождалось действиями их союзников на суше, среди которых были многие народы, раньше причисляемые к хеттам, но из-за слабости правительства Северной Сирии (или его ниспровержения) вынужденные вступить в ряды средиземноморских пиратов и снова стать, таким образом, врагами Египта.
Рамсес III, собрав свои корабли и солдат, покинул страну и, пройдя через знаменитую пограничную крепость Чар, отправился в Палестину. Можно предположить, что те его солдаты, которые плыли на кораблях, никогда не отдалялись от сухопутных отрядов, а всеми их передвижениями руководили с особой тщательностью. Когда противники встретились, началось кровопролитное сражение. Место расположения поля битвы неизвестно, но оно, скорее всего, находилось всего в нескольких днях пути от крепости Чар. Вполне возможно, что две армии встретились где-то в Палестине.
Египтяне победили благодаря своим наемникам. Хотя враги проявили в бою удивительную храбрость, они вынуждены были отступить и, в конце концов, побежали. Они попытались добраться до своих кораблей, которые, судя по всему, перед боем вытащили на берег. Египтяне начали решительное преследование, и, когда противник добрался до своих судов, он обнаружил, что не сможет выйти в море, так как путь ему преградил флот Рамсеса. Таким образом, враги оказались между двух огней. Союзники, жившие на берегу Средиземного моря, и пираты были полностью разбиты. Многие из них погибли или попали в плен.
Египетский хронист вполне справедливо преувеличивает масштабы этого морского сражения, завершившегося столь явной победой его соотечественников, победой, которая была очень важна для египтян. Если враги сумели бы скрыться на кораблях союзников, то они смогли бы повторить подвиг своих предшественников, чьи действия в эпоху правления Аменхотепа IV привели к тому, что Египет потерял все сирийские владения.
Рамсес III, избавившись от своих врагов в Палестине, направился в Сирию и, проходя по территории, которая раньше принадлежала Египту, попытался заставить ее население признать его власть и, подобно обитателям этих мест, жившим в годы правления древних царей, начать платить ему дань. Вероятно, он не сумел преуспеть в этом деле и поэтому разорил страну, приказав срубить фруктовые деревья, сжечь еще не собранное зерно и опустошить целые деревни. В общем, его люди грабили и разоряли Сирию в лучших восточных традициях.
Когда Рамсес III с многочисленной добычей вернулся в Египет, люди, должно быть, решили, что он собирается возродить традицию ежегодных военных походов, ставших примечательной чертой правления царей XVIII династии. Но они ошибались: во время морского сражения и последовавшей за ним экспедиции египтяне прекрасно знали, что сумели спастись только благодаря удивительной удаче и что если Египет хочет сохранить в своем владении пограничные крепости, то впредь ему придется защищаться изо всех сил.
Рамсес III, вернувшись на родину, посвятил себя постройке дворца и других зданий в Фивах. Но, прежде чем они были закончены, мир снова был нарушен: ливийцы, во главе которых стояли Капур, и его сын Машашар, вожди племени машауаша, опять напали. Рамсес направился навстречу своим врагам, собравшим огромное войско. Если верить египетскому летописцу, то царь победил противников благодаря проявленной им удивительной храбрости. Казалось, что боги Бар и Менту вошли в тело Рамсеса, потому что в битве он был столь же ужасен, как и они, и враги поверили в то, что столкнулись со сверхъестественным существом.
Ливийцы «были окружены огнем, и их кости были сожжены в пыль в их плоти. Они шли по земле так, будто они направлялись к месту бойни. Их руководители были зверски убиты там, где стояли, их рты закрылись навсегда, и они упали от удара. Их военачальники, которые шли впереди их, были связаны вместе, как птицы перед соколом, бросающимся на них из своего укрытия в деревьях. Сердце врагов сказало во второй раз, что они проведут свои жизни на рубежах Египта и будут возделывать его долины и равнины, подобно своим собственным. Но смерть пришла к ним в Египте, и на своих собственных ногах они вошли в топку, которая сожгла отбросы, и в огонь храбрости царя, который напал на них, подобно Бару, с высоты небес. Все его члены были наполнены могуществом победы. Своей правой рукой он схватил множество, а его левая рука выпрямлялась на тех, кто был перед ним, и была подобна стрелам, направленным против них, чтобы уничтожить их. Его меч рубил, подобно мечу его отца Менту. Капур, который пришел, чтобы получить [царские] почести, был подобен слепому и положил свое оружие на землю, и его армия поступила так же. Он издал крик, который достиг высоты небес, прося о пощаде, и его сын остановил его ногу и его руку… Его Величество обрушился на их головы, подобно твердой горе, и он разбил их полностью и смешал землю с их кровью, которая текла, как вода. Их солдаты были убиты, и их воины сражены. [Остальные] были схвачены и избиты, и их оружие было связано вместе, как крылья гусей на лодке под ногами Его Величества. Царь был подобен богу Менту, и его победоносные ноги покоились на голове врага, чьи начальники были полностью разбиты, и его рука крепко держала их. Враг пал к ногам Его Величества, и его военачальники, и его союзники, и его солдаты были потеряны. Его глаза ничего не видели, будто он смотрел на очертания солнца, и его воины быстро пришли, ведя своих детей и неся подарки в своих руках, чтобы сделаться пленниками Его Величества… Повелитель Египта был [подобен] огню богини Сехет среди них, и он уничтожил их сердца, и их кости были сожжены в пыль в их телах. Вся страна радовалась, увидев мужество Рамсеса [III]. Враг сказал: „Мы слышали о планах отцов наших отцов, и наши спины появились из-за них. Мы положили себя в восстание, и мы вообразили, что можем делать все, что захотим, и мы побежали по собственному наущению в поисках пламени. Ливийцы взволновали нас так же, как и взволновали себя. Мы прислушались к их мыслям, и огонь охватил нас. Мы согрешили, и мы наказаны навеки. Их преступление [заключалось в том, чтобы] увидеть рубежи Египта, и Менту со своими победоносными руками, который торжествовал в битве, Рамсес [III] заставил их вступить в загробный мир». Страна машауаша была разбита ударом, и их друзья ливийцы были убиты, и они никогда больше не будут убирать урожай».
Если не обращать внимания на все эти описания отваги Рамсеса III, становится ясно: египтяне добились того, что считали великой победой, и забрали у потерпевших поражение огромную добычу. Они захватили 342 жен-щины, 65 молодых девушек, 151 девочку, главнокомандующего машауаша, 5 военачальников, 1205 мужчин, 152 командующих низкого ранга и 131 молодого человека. Его Величество лично убил 2175 предста-вителей племени машауаша. Египтяне захватили 115 мечей пяти локтей в длину, 124 меча трех локтей в длину, 603 лука, 93 колесницы, 2310 колчанов, 92 наконечника копий, 183 лошади и осла и множество скота. Теперь Рамсес III стал повелителем стран по обе стороны Дельты и получил возможность продолжить свои строительные работы и завершить на досуге составление планов по развитию торговли между Египтом и соседними странами.
После того, как он победил ливийцев, он организовал единственную экспедицию, направленную против народа, который назывался сааир.
Источники называют их частью «племен шасу».
Считается, что они жили на горе Сеир и их можно отождествить с двадцатого стиха тридцать шестой главы Бытия. Они вполне могут оказаться эдомитянами.
В списки завоеванных земель, оставленные на стенах его храма, Рамсес приказал внести названия некоторых территорий в Нубии. Часть исследователей сделала из этого вывод о том, что он воевал там. Но это высказывание голословно, так как многие его перечни представляют собой точные копии тех, что оставили после себя его предшественники. Следовательно, у нас есть веские основания сомневаться в историчности части из них.
Если вспомнить о том, что, согласно египетским источникам, в великой битве, в которой участвовал Рамсес III, были убиты менее 2500 ливийцев и менее 2500 из них были взяты в плен, то нам станет ясно, почему египтяне так искренне ликовали, а царь приказал облачить эту радость в хвастливые слова и записать их на стенах его храма. Мер-эн-Птах поступил с ливийцами намного более жестоко, и можно не сомневаться в том, что Рамсес III страстно желал повторить славу своего предшественника и поэтому преследовал ливийского царя до тех пор, пока не поймал и не убил его.
На нескольких последних страницах папируса Харрис содержится ценная информация о тех работах, которые проводил Рамсес III как в области строительства, так и в области разработки полезных ископаемых. Мы узнаем о том, что в целях расширения торговли он построил большой колодец, в стране Аина. Это территория между горами Кассий и Рафия, по пути из Египта в Сирию. Колодец был окружен хорошо укрепленным зданием, площадь которого составляла двадцать, а высота — тридцать локтей. Несомненно, колодец был вырыт именно здесь для того, чтобы царские караваны, которые шли по этой дороге из Сирии в Египет, были уверены в том, что смогут напоить там своих верблюдов.
Затем Рамсес III построил флот, состоявший из больших лодок. Он набрал на них команды, в числе которых было много лучников, и приказал им начать торговлю на финикийском побережье. Также возможно, что этот же самый флот (или какая-то его часть) отправился в страну Пунт, располагавшуюся на юге от Красного моря, так как царь заявил, что его корабли вернулись нагруженными великолепными вещами из страны или местности, названной Нечер-тауи, и разгрузились на горе Кебти, или Копт, то есть в каком-то порту недалеко от Кусера. Таким образом, можно предположить, что один флот базировался в Средиземном море, а другой — в Красном.
Во время правления Рамсеса III на Синайском полуострове снова стали добывать медь. Из Египта в медные копи Аатики,
(Джебель Атаки арабских авторов), были посланы люди, которые должны были работать там. Тогда слитки металла стали поступать в один из египетских портов на Красном море. Здесь их грузили на ослов и отправляли по дороге Вади Хаммамат, в Верхний Египет. Другие команды работников были направлены в расположенные на Синайском полуострове, шахты, в которых добывали бирюзу. Оттуда в Египет доставляли большое количество высококачественного чистопородного камня.
Рамсес III изо всех сил пытался обеспечить успех своих торговых экспедиций. Все свое внимание он, судя по всему, сосредоточил на том, чтобы найти новые и сохранить старые рынки.
Наемники, разбросанные по всей территории Египта, не восставали, по крайней мере пока им платили жалование. Им позволяли свободно распоряжаться своей жизнью, и за это они были весьма благодарны. Их присутствие было очень важным для Египта, так как благодаря ему шасу, ребу и ливийцы не решались на новые походы.
Вторая половина правления Рамсеса III была временем мира и благополучия. Успех в торговых делах был грандиозным. Купцы из Пунта и Сирии не боялись привозить в Египет свои товары — они знали, что едут не в относящееся с высокомерием к своим соседям и жаждущее новых завоеваний государство, а в страну, в которой правит царь, стремящийся к организации успешных торговых предприятий. Рамсес III говорит: «Я сделал всю страну покрытой цветущими деревьями, и я сделал так, чтобы все люди сидели (или жили) ниже своей тени. Я сделал так, чтобы египетская женщина могла идти смелым и свободным шагом, куда бы она ни захотела, и ни один мужчина и ни одна женщина из людей страны не будут досаждать ей. В свое время я заставил конницу и лучников из племен шаиредана и кехак поселиться в их городах и лежать на их спинах, вытянувшись в полную длину. И они не боялись, потому что не было сражения ни с Кушем, ни с сирийскими врагами.
Их луки и их оружие войны были спрятаны в их караульных домах. И они были наполнены едой и питьем, которые они принимали с радостью, и их жены и дети были с ними, и они не оглядывались, потому что их сердца были счастливы». Из всего этого царь делает вывод о том, что он дал полную свободу знатным и простым людям, богатым и бедным, простил преступников, утешил угнетенных и сделал так, чтобы было хорошо и людям, и богам.
События, произошедшие в период правления Рамсеса III, подтверждают приведенное выше описание состояния страны. Следовательно, довольно легко понять то, почему после смерти Рамсеса III Египет стал быстро терять свои международные позиции.
